Жанна Агузарова не собирается покидать "родную Калифорнию"

Жанна Агузарова не собирается покидать "родную Калифорнию" и раздает автографы на английском языке

В середине мая по делам службы в Лос-Анджелес отправился Валерий Жаров, в прошлом - продюсер группы КЛАСС и студии "Рекорд", а ныне - глава новой фирмы, стремящейся сделать бизнес в России на продаже музыкальной аппаратуры из Америки. Он также продюсирует экс-солиста группы БРАВО Женю Осина.

Поездка г-на Жарова в ЛА показалась "Звуковой Дорожке" прекрасной возможностью удовлетворить любопытство свое собственное, а также тысяч и тысяч читателей, до сих пор присылающих письма в "ЗД" с единственной просьбой - прояснить судьбу Жанны Агузаровой.

Да, ее не забыли, ее продолжают любить. Ее неожиданное и таинственное исчезновение год назад породило массу слухов и вместе с тем - скорбь и печаль. Нам не хватает ее песен, ее милой и безумной экстравагантности, ее ни с чем не сравнимого шарма "самой милой в мире бабы-ежки".

"ЗД" настоятельно попросила В. Жарова разыскать по возможности в Лос-Анджелесе Жанну Агузарову. Операция была проведена успешно. Жанна разыскалась в те самые дни, когда в ЛА бушевал разнузданный мятеж негров, полгорода горело, население было в ужасе, а весь мир в шоке...

Жанну нашли на ее работе - в русском ресторане "Черное море" около 9 часов вечера. Посетителей уже не было, ресторан закрывался, все спешили домой - подальше от греха. С ней договорились встретиться на следующий день в дневное (более безопасное) время в одном из итальянских баров на Сансет Бульваре...

Жанна приехала "на какой-то консервной банке темно-вишневого цвета". Это была ее машина: "старая американская рухлядь, купленная с десятых рук не более чем за полторы тысячи долларов", - как утверждает г-н Жаров.

Лично у него впечатления от встречи и разговора с Агузаровой остались "не очень радостные":

- Во всем чувствовалась какая-то безысходка. По-моему, дело у нее гиблое, имидж весь пропал, она как-то потускнела - и в одежде, и в поведении. И, мне кажется, что все, что она говорила (про кино, про замок и прочее), - все это, мягко говоря, бравада. Мне показалось даже, что она выглядела просто голодающим человеком. Худая донельзя. Ее третий размер уже превратился в первый. Хотя, может быть, это такая специальная диета? Не знаю...

Они провели вместе два часа. Во время беседы Жанна несколько разменяла очки и косынки и посла каждой смены аксессуаров призывала "пофотографироваться". Обстоятельства ее приезда в Лос-Анджелес так и остались тайной, покрытой мраком. После разговора они распрощались и больше не видели друг друга...

А сейчас - то, что осталось на магнитофонной пленке после этой слегка странной встречи на солнечном Сансет Бульваре в далеком Лос-Анджелесе...

Артур ГАСПАРЯН


Жанна: А кто сейчас у вас звезды?

Валерий: Их несколько сейчас...
Ж.: Я из мужчин имею в виду.

В.: Ну, из мужчин - Газманов...
Ж.: А-а, я знаю - у него мальчик маленький, да? Они сейчас вместе поют?

В.: Смотря когда... Ты лучше про себя расскажи.
Ж.: Про себя я расскажу немножко. Вот вы расскажите - интересно из первых рук все узнать. Я по машине вижу, что люди вы обеспеченные... Здесь благосостояние по машине определяется. Ужасно, конечно, но что сделаешь...

В.: Жанна, какие у тебя впечатления после десяти месяцев жизни в Лос-Анджелесе?
Ж.: Да у меня впечатления каждую минуту меняются - и в Америке, и в Париже, и в Москве. Везде. Это зависит от человека. Но в Америке прежде всего меняется психология. Для конкретного человека этот процесс проходит незаметно... Но на самом деле мне сейчас более интересна информация о Советском Союзе, или - как там это сейчас называется - СНГ, Россия? Вообще "Россия" на самом деле звучит как-то сиротливо. Все-таки замечательные республики были, их много было, чувство вала себя в такой большой стране. Приятно себя чувствовала... Я привыкла, кода говорят - "СССР". Сразу - такой объем, такая махина... Впрочем, на самом деле мне все равно. Я уже стала забывать, как районы в Москве называются...

В.: Видишь ли для себя здесь какие-нибудь перспективы?
Ж.: Перспективы самые что ни на есть лучшие. Вот... И я их для себя вижу. Мало того... Вообще, вы знаете, я не люблю очень много говорить, прежде чем что-либо не сделаю... Я бы хотела сказать моим поклонникам, которые до сих пор меня помнят, любят, - большое спасибо...

В.: Практически каждый из тех музыкантов, кто сюда приехал, что-то пытается сделать?
Ж.: Ха, а как же! Кстати, многие из тех ребят, кто сюда или в Европу приехал, намного талантливее здешних ребят, гораздо способнее.

В.: А язык?
Ж.: Язык - это дело такое... У музыканта есть хороший слух, и если человек трудолюбив, то он при необходимости запоет как на родном. Вот, кстати, парень из АВТОГРАФА поет здесь на английском. Очень неплохо, чувственно поет. Чувственно...

В.: А ты сама не пробовала еще? Может, ты уже пишешь какой-нибудь альбом втихомолочку?
Ж.: Втихомолочку? Во-первых, втихомолочку я ничего никогда не делаю, но и особой шумихи не люблю устраивать раньше времени... Я прошла здесь сквозь определенный слой. Низкий довольно слой - для меня. Потому что я все-таки звезда, хоть и рашн. Но какие-то моменты вокруг меня мне понятны. Понимаете? Я не буду из-за долларов впадать в какой-нибудь свой андеграунд, где вообще еще и играть не умею. Мне предлагали в кино сниматься - довольно среднем для меня. Кино такое - советско-американское, конечно. Я отказалась. Но агенты работают. Я вам могу сказать, что вначале - когда я сюда приехала по велению сердца - я вообще решила со своей карьерой покончить. Впала в меланхолию. Вернее, в общем мне было не до песен - но моя душа всегда поет. Потом я немножечко заскучала, и меня пригласили работать в русский ресторан. Я с удовольствием туда пошла и делаю там свой пефоманс с большим удовольствием. Люди, которые там работают, полюбили меня всей душой. Ребята играют репертуар из группы БРАВО и из моих песен. Кроме того, я исполняю там песни из репертуара советских эстрадных певиц. Для меня это тоже довольно интересно. Допустим, песню "Школьница" я пою по-своему, или там "Желтые Тюльпаны"... Многим певицам Советского Союза, думаю, будет, наверное, очень приятно, что я здесь пою их песни, а тем более - композиторам. Здесь это, как говорится, хорошо идет, люди любят это. Новые эмигранты, которые приехали недавно, меня еще по Союзу знают, а те, которые здесь давно живут, меня тоже принимают, потому что я здесь уже как бы стала звездой в среде русской эмиграции. Ну не такой большой, как Любовь Успенская или Михаил Шуфутинский, но и не маленькой - скажем так. Люди приходят к нам в ресторан, слава Богу, бизнес идет...
Я очень люблю в нашем ресторане работать. Это классное место. Многие мои друзья, конечно же, удивились, когда узнали, что я в ресторане пою. Но для меня это такой интересный икспириэнс! Нечто абсолютно другое. Ведь я привыкла выступать на площадках, где тысячи людей, а на самом деле я певица такого плана... В общем, я люблю, когда люди видят мои глаза близко, - я же большая артистка, И мне приятно... А то, что они кушают, это - нормально. Когда мы с БРАВО делали разные туры по Европе, там тоже это было принято в клубах - люди кушали, пили. И нормально! Нет такого, что я чувствую себя типа ущербной, обиженной, оттого, что они едят, когда я пою. Люди пришли сюда, чтобы получить максимальное удовольствие. Я бы даже не была против, если бы они покушали, попили и что-нибудь еще поделали. Я - за. Любили друг друга, например. Правда, там не приспособлено - нет отдельных кабинок...

В.: А как ты нашла нравы и порядки местных рок-музыкантов?
Ж.: Здесь будущие звезды лепят сэндвичи. Вот как бы я, например, здесь своими белыми ручками лепила сэндвичи?! Хотя, по большому счету, я бы в себе наверняка открыла и такие способности, Потому что я человек такой - не титан, конечно, но на кое-что способна...
А ребята, которые занимаются рок-музыкой, здесь лепят целый день сэндвичи, разливают кофе, работают официантами, а вечерами собираются на репетицию, оплачивают студию: пятнадцать-двадцать долларов в час. То есть такого простора и широты, как в Раше, здесь нет. Здесь это довольно сильно давит на людей, тех, кто еще внизу. Поэтому и музыка здесь на самом деле немножечко усталая такая, тяжелая. Понимаете - света мало, света. Удивительно!..
Я частенько хожу по клубам, смотрю и думаю: что происходит в Лос-Анджелесе? В Лос-Анджелесе на самом деле никакой жизни нет. Это - вообще деревня по сравнению с Москвой, между нами говоря. Я даже удивлена была некоторое время. Понимаете?.. Но возможностей здесь!.. Ведь это - центр мировой рок-музыки.

В.: Жанна, а если тебе сейчас предложит работу какой-нибудь продюсер из России?
Ж.: Русский продюсер? В смысле?.. Я в Советском Союзе сама себе была продюсером, я сделала себе сольный альбом. Для чего мне русский продюсер?

В.: Чтобы заработать денег.
Ж.: У него что - денег будет больше, чем у меня? У советского-то!!!
На самом деле, есть давно такие люди, они уже давно приглашают меня в СССР.

В.: Почему же ты не соглашаешься?
Ж.: Ну, потому что у меня есть кое-какие другие планы на жизнь... Я всем сердцем там, я туда стремлюсь, я там не была год, я очень хочу, и есть люди, которые могут все это инвестировать. Но я пока не в таком положении, чтобы, как мать Тереза, приехать и дать бесплатные концерты.

В.: Зачем бесплатные? Нынешняя конъюнктура могла бы запросто тебе обеспечить, как минимум, по две тысячи долларов за концерт.
Ж.: Ты имеешь в виду столичные города - Москва, Ленинград, да?

В.: Не только! Вся страна. И Москва, и Петербург, и Красноярск...
Ж.: Ну, Красноярск после того, как мы туда приедем, просто обеднеет. Им придется все деньги выложить, которые у них там есть... Все алмазы просто будут вывезены, ха-ха-ха... Но дело - не в деньгах, дело - во времени. Ну, если у вас возникнут какие-то конкретные предложения, вы дайте знать. Я во всех случаях, как говорится, подумаю. Но в любом случае сейчас я вряд ли смогу оторваться от родной Калифорнии. Сорри!

В.: Родной?
Ж.: Родной! Да, она стала мне родной, Я люблю эту деревню. Это приятно. Я живу в горах, во-он там (показывает вдаль пальцем - ред.), во дворце. Я прекрасно себя чувствую. Я просыпаюсь с пением птиц. Птицы поют, белочки бегают. Это здесь вот такая суета, в городе, а там у нас - настоящий рай. Цветы цветут круглый год, красиво очень. Я очень хорошо себя чувствую... Я не знаю, как в Раше там. Там весна сейчас уже, да?

В.: Да, весна, то есть лето уже наступает...
Ж.: Солнце-то светит иногда или нет? Или в основном все сурово?

В.: Да нет, градусов 25, май уже...
Ж.: Выпускные экзамены... Ха-ха-ха, а я тоже в школу хожу, в Беверли Хиллс Школу хожу, английский изучаю. Хорошая учительница - бритиш. Я не люблю американский акцент. Меня тут мои друзья застыдили из-за того, что у меня такой американский язык простых улиц. Как же так?! Поэтому в школу хожу, язык выправляю. Мне нравится чисто английское произношение - зис из грэйт!

В.: Жанна, вот тебе листочек - напиши что-нибудь своим поклонникам в России.
Ж.: А как лучше писать - на русском или на английском?

В.: Ну, на русском, наверное, лучше.
Ж.: Может, имя написать по-английски? Я уже даю здесь на английском языке автографы в среде русской эмиграции...

В.: И крупными буквами напиши.
Ж.: И крупными буквами, да, чтобы это не заняло огромное количество плэйс, потому что там, наверное, уже каждый кусочек в газете стоит гораздо дороже, чем раньше - да?

В.: Да. Самый такой маленький кусочек для рекламы стоит 25 тысяч рублей.
Ж.: О-оу! Как хорошо налажены дела. А Дмитрий Шавырин там до сих пор главный по музыке?

В.: Нет, самый главный сейчас Гаспарян.
Ж.: Артурчик - самый главный?! О-о-о-о! На самом деле "Звуковая Дорожка" всегда относилась хорошо к нашему творчеству и всячески содействовала нам...

"Московский Комсомолец" 19.06.1992